Специфическое расстройство

Все наблюдения свидетельствуют о том, что люди, готовящие самоубийство, находятся в состоянии сильного и специфического расстройства. Есть особое психическое заболевание, являющееся по преимуществу болезнью самоубийства, — меланхолическое расстройство. Болезнь может быть преходящей, острой или хронической, но она постоянно сопровождается тенденцией к самоубийству. К сожалению, эта болезнь часто носит семейный характер и, возможно, наследственна. В книге «От тревоги к экстазу» я приводил случай семьи, в которой отец и дочь покончили с собой, а у сына наблюдалась склонность к самоубийству. Он в течение десяти лет боролся со этой склонностью, но кончил тем, что дал ей волю, сделав это, если можно так сказать, с удивительным совершенством.

В последней лекции — о ненависти — говорилось о феномене смерти. Люди узнали, что такое смерть, и поняли, что смерть освобождает их от необходимости действия. Когда человек жив, это выражается в бесконечных обязательствах, нас с ним связывающих, во всем, что мы сделали для него и он для нас, во встречах, беседах, письмах. Смерть человека бесконечно упрощает наше существование. Она нивелирует множество трудностей, и люди изобрели особое поведение — поведение смерти, направленное на упрощение социальных действий. Постепенно люди также поняли, что могут сами реализовать возможность освободиться от человека, причиняющего им страдания. Иными словами, кроме психологии смерти есть, — как говорил итальянский психолог Ферреро, — и психология убийства. Убийство первоначально происходило случайно по стечению обстоятельств, в ходе защиты и нападения, а затем из этого были сделаны выводы, и весьма практичные. Убивая кого-то, избавляешься от связанных с ним многочисленных действий и забот.

Мораль — одно из первых созданий человека. Интерес, напротив, явление более позднее, и его нельзя объяснить как сумму интересов элементарного поведения. Но не менее верно и то, что когда люди поняли значение интереса, они стали использовать его для новых важных действий. Именно в этот момент интерес противопоставил себя самоотверженности, и именно в этот момент эгоизм противопоставил себя альтруизму. По мере того, как эгоизм рос и становился все значительнее, он начал противостоять действиям, в которых не играл никакой роли. Так, в поведении привязанности к другим нет эгоистичного интереса и радости. Эгоизм ему себя противопоставил. Таким образом, есть период преувеличенного эгоизма. Его интересно понять, поскольку это, в частности, дает нам ключ к феномену любви к себе.